У каждого наверняка случалось в жизни такое утро, когда сразу понятно, что день будет непростым. Тяжело проснуться, тапочки почему-то оказываются далеко от кровати, а пол именно сегодня адски холодный. Впереди много важных задач, выполнение которых нельзя отложить и некому делегировать. А организм еще только пытается прийти в себя после ночной мигрени и умоляет его пристрелить, предварительно напоив какао и завернув в плюшевый пледик.
И вот в такое утро я выбираюсь из душа. И с отчаянием ощущаю, что кожа на лице мгновенно ссыхается так, что кажется, вот-вот потрескается, а сил на то, чтобы бегом выбраться из теплой ванны в холодную комнату, включить в ней свет, найти крем в комоде, не разбудив ребенка, нет совсем. Вроде, такая мелочь. Крем для лица. В обычном моем состоянии это все происходит без малейших усилий на полном" автомате". Но когда впереди тяжелый день, а позади бессонная ночь такие мелочи, настолько незначительный дискомфорт, отнимают последние силы. И тут на полочке в ванне я замечаю любимую баночку. Несколько грамм живительного эликсира, любимый запах и ощущение блаженства на коже, как мало, оказывается, надо, чтобы почувствовать себя настолько лучше! И в этот момент я, кажется, впервые по-настоящему прочувствовала, что это значит "позаботиться о себе". Я от всей души поблагодарила себя ту, которая бегала по магазину в хорошем настроении безо всякой мигрени и купила еще одну запасную баночку любимого крема специально для плохих дней.
Это очень тяжело - заботиться о себе в плохие дни. Не хватает сил. И хорошо, если есть рядом кто-то, кто позаботиться сможет. Но как часто бывает, что ты единственный взрослый в этот момент и в этом пространстве, а тебе еще необходимо позаботиться о детях. Большинство матерей устроено так, что на заботу о детях их сил в плохие дни еще хватает. На себя - нет. Проклятый окситоцин!
Завернувшись в халат, в чуть более приятном состоянии, чем до душа и крема, я пошла в кухню за кофе. Кофе я варю себе сама только в плохие дни. В хорошие дни я отлично обхожусь без кофе. Или кофе варят мне те, кто умеет его варить. Если я варю отвратительный на вкус кофе себе сама, это значит, что сейчас рядом никого заботливого нет, и ничего, кроме кофе, пусть и не идеального, не сделает мою жизнь чуть более выносимой. Поэтому кофе хранится у меня в стеклянной банке на такой же недосягаемо высокой полочке, где лекарства. И тут рука нащупывает рядом с кофе маленькую шоколадку. С целым миндалем. Кто этот чудесный человек, который сделал эту "аптечку скорой помощи"? Кто настолько хорошо ко мне относится, что помнит о расписании моих плохих дней просто по минутам? Неужели снова я?
У меня правда есть проблема. Когда я хорошо себя чувствую, мне кажется, что это навсегда. Во мне до сих пор живо убеждение, что это правильно, к этому надо стремиться и хорошо чувствовать я себя должна непрерывно. Поэтому раньше плохое самочувствие заставало меня врасплох. И я пыталась с собой бороться, убеждая себя, что я обязана даже с плохим самочувствием делать все то же самое, что и обычно. И игнорировать желание лечь и умереть в пушистом пледе.
"Соберись, тряпка" - был мой девиз по жизни. Хреновый девиз со всех сторон. Я знала это. И говорила об этом другим. Но мой способ заботы о себе был через преодоление сложностей, ценой волевых усилий (и истощения в последующем). Хорошо себя чувствовать, считала я, - это норма. Плохо себя чувствовать - это патология. Жить можно только чувствуя себя хорошо. Или имитируя, что чувствуешь себя хорошо. А если плохо себя чувствуешь - как можно быстрее приведи себя в порядок (и никому в этом не признавайся). Любой ценой. Мне было крайне сложно принять себя беспомощной. Готовой расплакаться от того, что крем для лица находится в 10 метрах, которые надо героически преодолеть при температуре +19 градусов по Цельсию на цыпочках, выйдя из ванны, в которой +24 . Это же фу такой быть! Фу-фу-фу!!! Неженка.
Этот стыд - быть чувствительной, быть ранимой, быть не всегда бодрой - живет со мной столько, сколько я себя помню. Я хорошо понимаю взрослых, которые вытаскивали сонного ребенка по потемкам в детский сад, опаздывали сами и злились, что этому чаду зубная паста пахнет слишком сильно, колготки слишком тесные, шарф слишком колючий и чадо плачет, плачет, плачет, уже давно беззвучно и бесслезно, потому что знает, что родители сами готовы рыдать от невозможности это все изменить.
Чадо не хочет их расстраивать. Но родители и сами должны отказаться от своих чувств, быть безжалостными - ведь прогулы и опоздания оставят маму с папой без премии и всю семью без тех малых крох радости, которые на эту премию можно было себе позволить.
Не было во времена моего детства никакой возможности что-то заботливое сделать с этим чувствительным ребенком, у которого температура нормальная, горло не красное и при этом беспричинные слезы и подкашивающиеся ноги - по таким симптомам больничный не дадут. Да и относиться к ребенку по-человечески всегда называлось "баловать". Ребенок же - только пожалей его, сразу на шею сядет. Закалять надо детей. Шарф колючий? Надо еще шапку такую же надеть, чтобы голова чесалась. Пусть привыкает. Не может проснуться в 7 утра? Надо поднимать в 6, как раз взбодрится, как надо будет из дома выходить.
Вот так я и делала долгое время. Причем когда-то поклявшись не поступать так со своими детьми, я не замечала, что продолжаю совершать систематические насилие над собой. И не понимала, почему моя старшая дочь часто поступает с собой так же. Где она это берет? Оказалось, учится на моем примере. И ведь я никогда не стыдила ее за то, что она была такой же нежной и чувствительной девочкой, как когда-то я. Словами не стыдила. Но кто знает, что она читала на моем лице, когда я с остервенением заставляла себя мыть посуду в те дни, когда мне трудно было даже на ногах стоять? Что она думала о том, когда я по непогоде, под дождем, выходя из маршрутки в реку по колено, текущую по мостовой, тащила на себе через эту реку двоих детей - ее саму и ее сестру в слинге? Мои сцепленные зубы, моя гудящая спина, неужели это занятие английским было настолько важно тогда? Не поэтому ли старшая дочь не любит английский теперь? Не поэтому ли она так долго не рассказывала мне о своих проблемах с буллингом в школе, уверенная, что "с такой ерундой она должна справляться сама"?
Мне потребовалось несколько лет подряд чувствовать себя очень плохо, чтобы пойти на психотерапию и начать учиться заново чувствовать себя хорошо. Несколько лет мне приходилось принимать заботу от окружающих и учиться просить ее, чтобы понять, что обо мне в принципе можно заботиться. Мне было легко проявлять щедрость к другим людям.
Щедрость других людей по отношению ко мне ставила меня в тупик. Я стыдилась ее. И сама к себе не была щедра. Я была (и пока еще во многом остаюсь) рациональной и экономной по отношению к себе. Красивая одежда на период беременности? Зачем мне? Это нерационально. Всего -то три месяца чучелом походить. Ну ладно, не чучелом, конечно (а то вдруг другие люди подумают, что я о себе не забочусь?), но вот точно я не готова тратить такие деньги на то, что потом не смогу носить. Одежда на беременность должна быть приличной, но дешевой и практичной. Вторая баночка крема? Такая же точно, как первая? Чтобы хранить ее в ванной?! Дорогая, да ты с ума сошла. Он же испортится. Переложи в другую тару себе немножко из первой баночки. Что значит "я даже не узнаю его в другой таре в плохой день?" Узнаешь, как миленькая. (Нет. Не узнаю. Когда у меня плохой день, я просто не увижу этого крема в другой, непохожей баночке. В хороший увижу. Но в хороший день я буду пользоваться тем кремом, что в комоде. Возле большого зеркала, напевая себе под нос. В плохой день я буду стоять со слезами на глазах, смотреть на незнакомую баночку и страдать, что любимый крем далеко, и никто не поможет).
Я так до сих пор и не понимаю, что такое "любить себя". Я не могу с уверенностью сказать, что мне знакомо чувство любви к себе хотя бы немного похожее на то, что я способна испытывать к своим детям, любимому мужчине, друзьям, папе, брату... Я понимаю, что я люблю даже своих безумных котов. Но не понимаю - можно ли испытывать подобные чувства по отношению ко мне.
То, что точно появилось в моей жизни нового, то, чего не было раньше - разрешение себе уважать себя слабую, разбитую, капризную. Временами глупую. Временами рыдающую над невозможностью подняться на чердак, чтобы повесить белье, потому что там тяжело открывается люк, который я даже не замечаю в хорошие дни. В плохие он превращается в подобие могильной плиты, которая обязательно погребет меня под собой. Зато я знаю, что я уже научилась себя поддерживать.
В хорошие дни я помню о том, что мне бывает плохо, и прячу на будущее по углам шоколадки и интересные книги, теплые мягкие носочки из совершенно не колючей ангорской шерсти (никогда не ношу их в хорошие дни!) и заботливо сворачиваю в калачик ветхую, мягкую застиранную пижаму, которая абсолютно нигде не жмет (женщине нельзя в таком виде появляться даже перед самой собой, о такой даме обязательно скажут, что она о себе не заботится!)
Ну вот. Теперь, я, кажется, научилась себя еще и благодарить за эту заботу. Спасибо мне. И тем, кто меня этому научил. Немного стыдно до сих пор в таком признаваться. Но я учусь принимать себя и тогда, когда мне стыдно. Это сложнее всего.