Вчера у Жорика случилась истерика. Боже, как же он кричал, ругался и плакал.
Что мы, дураки такие, испортили ему все настроение, и что он теперь нас никого не любит.
На няню кричал. Ну, и на меня, заодно. Потому что я, сдуру, в самый последний момент влез. И сделал ему какое-то замечание.
Типа, как ты с няней разговариваешь?! И, в результате, тоже попал под раздачу.
А жены не было. Она на работе была. И некому было нам помочь.
Чтобы справиться с этой бедой...
И вот, он кричит.
А мы к нему и так и эдак.
И на ручки ему предлагаем.
И на плечики.
И поиграть во что-нибудь.
Одним словом, увещеваем, как можем.
И успокоить стараемся.
И в какой-то момент, когда стало очевидно, что все тщетно, и наши попытки ни к чему не приводят, я уже решил попробовать взять чуточку строгостью.
Типа, Жорик, ну нельзя же так орать!
И уж тем более - обзываться...
И этим окончательно испортил все дело.
Потому что после этого он вскочил из-за стола, еще раз назвал нас всех дураками (и, кстати, был прав).
Убежал наверх.
Хлопнул изо всех сил дверью.
И закрылся в ванной.
И продолжил уже там, но уже не так громко. Кричать, ругаться и плакать.
А я еще какое-то время.
Старался его успокоить.
Но уже - через дверь.
Хотя уже давным-давно пора было догадаться, что я делаю, что-то не так и не то.
И что надо поговорить с ним о чем-то совсем-совсем другом...
И когда силы мои были уже на исходе, я решил сделать паузу.
И съездить в аптеку, неподалеку. Слава богу, жена еще утром просила.
И я поехал, чтобы не сойти с ума окончательно.
И вот я ехал и думал, а почему никому из нас даже в голову не пришло спросить у него: "Жорик, а что случилось? И почему ты на нас так злишься? Чем мы тебя обидели?"
Почему в голове у меня, словно, была ясная картинка, что он просто гонит какую-то фигню.
И сам еще до конца не понимает, что говорит.
И что его нужно просто успокоить.
Или, на худой конец, приструнить.
Почему?
Потому что ему всего 3,5 года?
И что он еще глупенький?!
Я ведь точно знаю, что для меня самого в подобной ситуации самое главное - чтобы меня спросили: "Слава, что не так?"
И меньше всего мне нужно, чтобы меня успокаивали, словно, не всерьез принимая мою обиду и злость...
Я вернулся домой.
Жорик был еще в ванной.
И все еще никого к себе не пускал.
Но уже не кричал, а просто молча и одиноко сидел в своем укрытии.
Я сел под дверью и сказал: "Жорик, лапочка моя, хороший мой. Расскажи мне. Чем я тебя обидел? Давай с тобой поговорим..."
Секунд 15.
Ничего не происходило.
Он, словно, затаился.
Прислушиваясь.
А потом.
Он повернул защелку.
Приоткрыл дверь.
И пустил меня к себе.
5839
текст