Автор: Олег Батлук, писатель, автор книг Записки неримского папы, Мемуары младенца и Мистер Эндорфин
Фотография: Екатерина Шуляк
На деревенской площади к нам с Артемом приблудился мальчик лет восьми. Какое-то время он издалека наблюдал за тем, как мы возимся в песочнице, а потом все же решился подойти с вопросом, можем ли мы поделиться с ним песком. Мы с Артемом милостиво ответили, что можем.
Песок мальчику лет восьми был, конечно, не нужен. Мальчику лети восьми был нужен я. Выкопав для приличия небольшую ямку, он сказал, что его зовут Саша и немедленно устроил нам пресс-конференцию с собственным участием, на которой охотно отвечал на вопросы невидимых журналистов, как это часто случается у детей. Я мысленно открыл макбук записывать за ним.
— А вы кем работаете? А мой папа — космонавт. Он пропал во время выполнения особо важного задания. В космосе.
Честно говоря, я думал, что в наши дни отцы в космосе уже не пропадают. Возможно, отсутствие папы объясняла бабушка. Я мысленно закрыл макбук. Как-то стало не до него.
— А вы в больнице часто лежали? Я часто.
Пока мы разговаривали, на площадь прилетела стайка деревенских детишек и расселась на лавочке. Ровно они сидели примерно секунды две. Затем принялись бесчинствовать.
Мы с Сашей будто очутились посреди Бородинской битвы, где-то в районе Багратионовых флешей: вокруг все шумело и клокотало. Саша, что тот Багратион, сохранял невозмутимость духа, я же краем глаза следил за Артемом. И край глаза меня не подвел. Один мальчуган из стайки внезапно раздобыл где-то шланг, обнаружил у него выключатель, и, наконец, принялся победоносно поливать окружающих. На улице в тот день едва натянуло пятнадцать градусов (при этом августовская погода едва не лопнула от щедрости), а мой Артем только-только оправился после соплей.
— Артем, — завопил я, — не беги туда, промокнешь!
Артем, как и полагается нормальному вменяемому ребенку, бежал четко под струю. Прежде чем я успел что-либо предпринять, из-за моей спины вынырнул Саша и, немного прихрамывая, побежал за Артемом. Догнав его, Саша прикрыл Артема своим телом и потащил его обратно в песочницу. К счастью, балбеса со шлангом немедленно настигла карма: он щедро обдал струей себя.
— Здорово я бегаю, правда? — спросил меня запыхавшийся Саша, волоча за собой совершенно не сопротивляющегося Артема, — а раньше я только на костылях ходил. А потом мне в ногу железку поставили.
Он постучал совочком по ноге. Я закивал, притворившись, что слышу звон.
— Эй, браток, помоги, — сказал кто-то за моей спиной.
Я обернулся. Ко мне обращался мужчина в инвалидной коляске. Он попросил завести его по ступенькам в местное кафе. Со ступеньками я справился довольно быстро, но дверь в кафе была закрыта. Пока я соображал, можно ли отпустить сейчас коляску, чтобы подойти к двери, и не покатится ли она назад, из-за моей спины снова вынырнул Саша. Он помог с дверью и держал ее, пока я закатывал коляску.
Мы с Сашей вернулись в песочницу. Артем тем временем задумчиво вертел в руках пачку жвачки, купленную ему утром на неделю вперед, прикидывая, сколько ему съесть за один присест — все или все.
— Знаете, кем я хочу работать, когда вырасту? — возобновил прерванную пресс-конференцию Саша, — помогателем! Люблю помогать людям.
Артем, для которого переход даже одной подушечки жвачки в чужую собственность считается дипломатическим провалом, вдруг протянул Саше целую упаковку.
На упаковке был изображен какой-то супергерой. Естественно.