Каждый день мы учим Полину разным словам, тычем пальцами, повторяем по несколько раз. Смотри, малыш, это дерево, это арбуз, это ложка, это стол, это ветер. А по-хорошему бы надо учить слову «фрустрация», с невозможностью получить желаемое младенец сталкивается гораздо чаще, чем с деревом и даже арбузом.
С тем, что нельзя, она очень трогательно прощается. Пока, говорит, пока, уголки губ медленно ползут вниз, глаза наливаются влагой, но младенец ещё держится. Пока, чуть слышно говорит она в последний раз, машет рукой и вот тогда, не в силах справиться с потерей, начинает горько и безутешно рыдать.
Я не могу объяснить Полине, почему нельзя накормить слона в мультике резиновыми мячиками, честно говоря, я и сама не знаю. Не могу достать ей бабушку из телефона, не могу поймать воробья. Но я могу носить на ручках, гладить и утешать. Говорить, что она моя булочка, ижица, маленький поросёночек, утёночек, гусёночек, главное не останавливаться.
Сегодня было особенно грустно, я качала младенца Полину и всё приговаривала, приговаривала. «Ты моя птичка, ты моя курочка». На курочке Полина уже спала, улыбнулась сквозь сон, повернула голову: «ко-ко-коо»…
Спи, детка, до следующего твоего разочарования уже где-то запущен обратный отсчёт: десять, девять, восемь. Нам надо успеть подготовиться, надо набраться сил, семь, шесть, пять. Спи, моя детка, спи моя курочка, четыре, три, два. Мы не станем прятаться, мы пойдём искать сами.