3 ноября 2021

Моя мама - такая, как есть

Моя мама хорошая. У нее одни достоинства! Готовит, красавица, еще и работает! Я тебе скажу — такую больше не найдешь
Моя мама - такая, как есть
104298
текст

Я была беременна вторым ребенком, когда нас бросил их отец. Когда я осталась один на один с этим, моя мама оказалась рядом. Потом рождение сына, злость отца детей, выразившаяся в лишении денег, невозможность выйти на работу (младшему был годик). Я вытянула, правда, маме пришлось осесть дома, чтобы помогать мне с детьми. Если бы я тогда знала, чем это обернется…

Когда сыну было почти 2 года, а с деньгами — довольно-таки тяжко, я решила выйти из декрета на работу. Предварительно обговаривали это с мамой, выдержит ли с детьми, пока они не садовские. «Разумеется да», — был ответ. Ну, да, так да! Вышла. Деньги в дом, после работы, как кенгуру по магазинам, выходила с такими пакетами — лошади оборачивались. Чтобы маму не напрягать. В 4 года дочка пошла в сад, маме стало свободнее, только за внуком смотреть.

Потом у дочки начался переходный возраст и посыпалось… Каждые выходные скандал, как по графику… Включая прямой текст о том, что личной жизни у меня быть не может, но мне неплохо бы выйти замуж! В один из таких скандалов я не выдержала. Долго слушала про то, какие мои дети плохие и неуправляемые, и вспоминала…

Мне 6 лет, родители в разводе, потому что папа пил. Мама пыталась устроить личную жизнь, на выходных я часто гостила у бабушек-дедушек, меня это не напрягало, но особо материнской ласки я не помню. Я всегда должна была чему-то соответствовать. Только вот чему…

Я понимала, что маме плохо одной, и ей нужен муж. Своему будущему отчиму я, семилетний ребенок, сказала, когда он пришел к нам (кажется, что-то починить надо было, уже и не помню): «Моя мама хорошая. У нее одни достоинства! Готовит, красавица, еще и работает! Я тебе скажу — такую больше не найдешь».

И отчим поверил. Через 5 лет родилась сестра. Я понимала, что мама устает. И гуляла с сестрой, а не с подругами, помогала укачивать, убиралась дома, присматривала за маленькой. Стала старше, мне вменялось в обязанность брать ее с собой к подругам — «ты же старшая». Когда отчим ушел из семьи, я первая поняла, что все плохо. С моей успеваемостью в школе проблем не было, троек не наблюдалось, поведение тоже было хорошее, не дерзила-не грубила, дай книжку и забудь про ребенка — это была я, этакий подарочный вариант для родителя.

В 17 лет вышла на работу, потому что сестра болела, мама на работу выйти не могла, а с деньгами было плохо. Всю зарплату приносила домой. Лишь потом до меня дошло, что можно оставлять маленькую заначку на всякий случай. В школе я не ездила по театрам — не было денег, в юности не ходила по клубам -работала. Затем первый неудачный брак. Потом второй, рождение дочки, измена «мужа» во время беременности сыном. Маме я старалась помогать деньгами, была возможность.

Еще сестра подбросила подарок: встречалась с парнем, который не работал и не работает до сих пор, переехала к нему. И почему-то мама начала обвинять меня: девочка росла без отца, болела, обделенная, вот теперь если захочет, домой не вернется, как она будет делить комнату с тобой и детьми. А как я делила с ней все? Сестра не хотела работать — обделенная, бедняжка! Сестра не хотела учиться — все виноваты, не поговорили, не досмотрели! Мне хотелось крикнуть: «я тоже выросла без отца, но безумно хотела учиться! И закончила школу, а потом университет! Не в отце дело!» Сквозь эти мысли доносилось: «Они неуправляемые! Все это последствия твоего попустительства и невоспитания!» Я очнулась.

— Мам, давай так. Я на работе с 9 до 18, домой приезжаю в 19.15, дети с тобой. Кто их в это время воспитывает? Ты. Так последствие чьего невоспитания это все?

— Вот из-за твоего характера от тебя мужики и бегут! Ты даже готовить нормально не умеешь! И убираться! У тебя же везде бардак! Кто с такой жить будет? — словно плюнула мать.

Как пощечина.

— Про характер мне говорит женщина после двух разводов, которая в первый раз была замужем за моим отцом-алкоголиком! Я умею готовить, если мне не говорить под руку, что вот морковочку надо было резать тааак, а картошечку тааак! И не смотреть мне через плечо! И бардак у нас выражается в детских игрушках! А в выходные я убираюсь! Ты сколько раз за месяц к утюгу притрагивалась? А полы когда последний раз мыла? — я заводилась.

— Я с твоими детьми сижу! Устаю! Я как няня детского сада! — мама перешла на крик.

— Мои дети — это твои внуки! А ты забыла, где я фактически провела детство? У бабушек с дедушками! И я не упрекала тебя за твою личную жизнь! Они, а не ты, занимались мной! Учил читать меня дед! Гуляли со мной они! Ты устаешь! А ты с детьми сколько раз за месяц гуляла? А сказки читала? Да, я понимаю, я не готовлю, но домашнюю работу делаю! И работаю еще! Что мне еще нужно сделать?! Какая может быть личная жизнь?!

Мать наливалась гневом на глазах. Я знала, что за этим последует.

— Ты неблагодарная! Я как мать пожалела тебя и пустила в свою квартиру!

Дальше я слушала про то, что если моих детей не взять в «ежовые рукавицы» и не наказывать, то нам придется пятый угол искать и т.д. Мои дети такие плохие и неудачные, как я… И дай Бог, чтоб кто меня взял с детьми. Я опять не понимала, почему я неудачная… Я, а не сестра, которой ничего не надо. Впервые за долгое время я плакала от обиды на самых родных людей.

Через какое-то время я застала, как моя мать орет дурниной на мою дочку.  Как я поняла, повод был пустяковым. Но дочь от маминого крика рыдала так, что у меня сдали нервы. А мать заводилась еще больше от плача. Младший огромными глазами смотрел на весь этот кошмар. Я схватила детей и унесла в другую комнату. Мать вслед кричала, что я еще буду пожинать свое. Сунув дочке игрушку, я влетела в комнату.

— Ты орешь так, как будто она разбила окна в комнате! Или подожгла соседей!

— Если ты будешь ее прятать за спину, Лена, то из твоей дочки вырастет нюня и слюнтяйка! Она вечно будет рыдать! Характер у нее такой — порыдать и выбесить!

Все. Предел. Меня накрыло. Я с треском вырвалась из шкуры «хорошая, вежливая девочка».

— Послушай меня, мама, она может и нюня, но она моя дочь. Она может и лентяйка, но ты сама все за нее делаешь. И я буду прятать и ее, и ее брата за спину, потому что больше некому и потому что меня никогда никто не прятал! Еще раз их тронешь… Я влезу в долги, но мы съедем от тебя и кормить я буду только их. А ты выйдешь на работу. И только попробуй упрекнуть меня, что ты растишь моих детей! Ты уродуешь их! Ты не бабушка, ты больше мачеха, меня колотила все детство, теперь за них взялась?! Ты не знаешь, кто такие дети!

— Ах ты ! Кого я вырастила? Ты дрянь, которая мать попрекает куском хлеба! – мать замахнулась. Не надо было.

Мне хватило сил, чтоб перехватить руку, и отшвырнуть ее на добрых два метра от себя. Мать в ужасе и бессильной злости смотрела на меня. Незнакомую меня.

— Я. Не. Позволю. Себя. Бить. Больше. И не смей трогать детей. Находи подход. Ты же воспитала двоих, правда? В крайнем случае — легкий шлепок. Таскать за волосы, лупить ремнем и оскорблять, как ты делала со мной, я запрещаю. Ясно?

Это был последний глобальный скандал. Мать во мне увидела человека, который может постоять за себя и за детей. А я поняла, что не хочу, чтоб мои дети «соответствовали». Они просто мои дети. У них есть то, чего не было у меня - защита и какая-то свобода.