АВТОР: ВЯЧЕСЛАВ ВЕТО, ПСИХОЛОГ И ПСИХОТЕРАПЕВТ, ОТЕЦ ПЯТЕРЫХ ДЕТЕЙ
Фотография: Елена Литвинова
Моему сыну сейчас 17. И прошлым летом, после школы, он никуда поступать не стал. Работать пошел, и уже сам себя обеспечивает. Почти во всем. Да, и на счет следующего лета он тоже пока не уверен. Сомневается, а нужно ли поступать.
И все вокруг (родственники, разумеется, но и не только) по этому поводу очень нервничают. И то и дело у меня спрашивают:
— А ты, Слава, что на этот счет думаешь? И, услышав мой ответ, всё удивляются, а чего это я такой спокойный? И чего это я совсем не пытаюсь как-то на него повлиять?!
А я, на самом деле, вовсе не спокойный! И если бы они только знали, как мне трудно. Как тяжел держаться той линии, которую я выбрал когда-то в отношениях с моим сыном. И до сих пор держусь. Изо всех сил.
И мне ужасно страшно, что я окажусь «неправ». И что весь этот мой «эксперимент» когда-нибудь «плохо кончится». И что все вокруг обязательно мне на это укажут. И скажут, что это я во всем виноват. Что сидел, сложа руки, и ничего не делал…
Я словно иду против какого-то течения. Широкого. Глубокого. Мощного. И абсолютно уверенного в своей правоте.Течения под названием «Вся Моя Семья». Вплоть до седьмого колена…
Она, моя семья, точно знает, что нужно моему сыну. Они абсолютно в этом уверены. И у них нет никаких сомнений. Конечно, бросать работу! Конечно, поступать в институт! И тут даже и думать нечего! Потому что — армия. Потому что — то. Потому что — сё.
А я на этот счет думаю вот что. Я думаю, что это не их дело. И даже не мое. А это дело моего сына. И только его. Это его жизнь. И это ему решать, как ему ее жить. Свою жизнь.
Я вот в свое время очень хотел в литературный институт поступить. Но мой папа, когда об этом услышал, так на меня посмотрел, что я сразу как-то осекся, и даже думать об этом перестал. И пошел в инженеры. Потому что «на хлеб с маслицем всегда хватит».
И что я сейчас, микросхемы разрабатываю? С шагом 50 нанометров. Или телевизоры паяю?
Нет. Я каждый день пишу. И даже, бывает, ночью. И кто из нас был прав, получается? Я или мой отец?!
И я помню, как меня было хлебом не корми в мои 30 лет, когда я вдруг заинтересовался психологией. Дай только еще чему-нибудь поучиться. Арт-терапии, например. Или психодраме…
И вот, скажите мне, кто мог об этом знать? Кто мог это предвидеть? Что я стану психотерапевтом? Да, никто не мог. Даже я.
Поэтому не им решать. Как жить моему сыну. И не мне. Пусть он сам решает.
А от меня требуется лишь одно. Поддерживать его в каждом его интересе, какой бы он ни был.
Потому что никто не знает, что его ждет впереди. И в чем, на самом деле, будет его счастье. Я вот точно не знаю.
Пусть он сам его ищет свое счастье. А мне остается лишь верить, что он его обязательно найдет.